Люди, которые любят кофе, иногда постом от него отказываются. Есть ли в этом какой-то смысл? Можно ли заменить устав отказом от каких-то других продуктов, которые любишь? Например, от шоколада?
Вот есть же такие счастливые люди, которые могут в чём-то себе отказать. Например, в кофе или даже в шоколаде. Я, честно говоря, сколько в своей жизни ни пытался от чего-то воздержаться сам, то или сразу не получалось, или потом боком выходило.
Бывает, только соберёшься попоститься и в тот же день объешься. Подумаешь при этом, что, мол, слава Богу, хоть объелся хлебом, а не колбасой, как вот уже и колбаса будто сама собой в рот лезет.
Иногда удастся вытерпеть какое-то время. От умеренного питания начинаешь худеть — радость! Кажешься себе, несмотря на возраст, более привлекательным для противоположного пола. Потом, знакомые хвалят: «Как Вы за время поста похудели!» Отвечаешь им, конечно, со смирением, но душа так и тает от тщеславия. От такого поста польза разве только для здоровья. А для души?
Волевой человек может воздерживаться не напоказ, а чтобы самому себе доказать, что он может выдержать многое. Или ещё, бывает, человек хочет исполнить церковный устав, чтобы внутренне утешаться своей праведностью. Тут тщеславия может и не быть — чистая гордость. Но такая гордость, ведь, ещё хуже тщеславия.
Бывает, простодушный человек узнал о посте и без размышлений исполняет правила ради послушания Церкви. Или, бывает, христианин ограничивает себя из послушания духовному отцу. Может быть, они в чём-то и ошибутся (неверно поняв устав или совет духовного наставника, или совет неудачно подан), но если человек действительно отсекает свою волю ради воли Божией, то, что бы он ни делал (в том числе пил кофе или отказывался от него), цены нет такому деланию.
Но истинное послушание — великий духовный дар. Что же делать нам, не имеющим его, однако хотящим освободиться от страстей, которыми буквально связаны наши души? Одним из главных смыслов поста как раз и является познание того, что я не могу сам освободиться ни от какой, даже самой мелкой на вид страсти. В том числе и от чашки чёрного кофе по утрам.
Познав на деле свою связанность и бессилие против страстей, человек уже не загадывает, от чего бы ему отказаться в предстоящую четыредесятницу, а смиренно ждёт от себя всякого невоздержания, но при этом надеется, что Бог не попустит засевшим в его сердце страстям действовать во всей их губительной силе. И молится Богу. Познавший свою немощь человек всякую меру воздержания, как бы она ни казалась кому-то малой или великой, принимает как милость Божию. Принимает её с благодарностью и трепетно старается сохранить.
Иногда священники не допускают к причастию за то, что человек говел не три дня, а два. Некоторые отказываются причащать на Светлой седмице или на святках, поскольку в это время прихожане не постятся. С другой стороны, есть мнение, что говение перед причастием вообще не нужно — по церковному календарю в году и так около половины постных дней.
Нарушение поста само по себе не относится к таким тяжким грехам и состояниям, при которых человек должен быть запрещён в причастии Святых Христовых Тайн.
Церковные правила, в том числе и о посте, это дар Церкви её чадам, а не обуза, которую приходится с тоской нести, чтобы батюшка не ругал. Если человек по какой-то не зависящей от него причине не способен воспользоваться даром Церкви, это предмет для терпения и смирения. Если по легкомыслию, или пристрастию, или забывчивости человек нарушил дарованное Церковью правило, это повод для покаяния, но ещё не для запрещения.
Всем нарушителям поста и других подобных церковных установлений я советую не отлучать себя от причастия самовольно, а прийти на службу и вынести вопрос на решение духовника. А решения могут быть разными, но они никогда не должны быть формальными. Задача священника не правило соблюсти, а принести человеку пользу или, по меньшей мере, не навредить.
Бывает, человек так рассеялся и объелся (пусть даже и постной пищей) накануне причастия, что сам чувствует необходимость отложить причащение. Ну и пусть отложит, попостится, а потом причастится. А бывает, кто-то по забывчивости положил сметану в суп. Не думаю, что в таких случаях уместна строгость.
Что касается поста перед причастием, я считаю, вообще отменять его не следует, но строгость и продолжительность поста должны соответствовать ситуации: разным людям в разных обстоятельствах должны даваться разные советы. Одно дело, когда человек по какой-то причине причащается один раз в год, и совсем иное — когда во все воскресные и праздничные дни. И здоровье, и привычный для человека образ жизни имеют значение. Для кого-то отказ от мясного и молочного — настоящий подвиг, а для кого-то подсолнечное масло в картошке — поблажка чревобесию.
Самое плохое в решении вопросов о посте — это, повторюсь, формализм. Одни требуют скрупулезного соблюдения того, что они вычитали в Типиконе, другие требуют отмены строгих правил. А на самом деле, пусть правила остаются в качестве нормы, ориентира, а как и в какой мере их применять, пусть священник решает в каждом конкретном случае особо, молясь о человеке, движимый любовью к нему и желанием помочь ему на пути спасения.
Что касается причащения на Светлой седмице и в Святые дни после Рождества, то, разумеется, если в Церкви служится литургия, то причащаться можно. Как быть с постом? Тем, кто меня спрашивает, я советую есть в эти дни всякую пищу, но не объедаться.
Основанием для запрещения в причащении на больший или меньший срок может быть только или тяжкий грех (блуд, убийство, воровство, колдовство, отречение от Христа, явная ересь и тому подобное), или совершенно несовместимое с причащением нравственное состояние (например, отказ от примирения с раскаявшимся обидчиком). В иных случаях духовник может не запретить, а порекомендовать человеку на этот раз воздержаться от причастия.
Протоиерей Константин Островский. «На приходе и в семье»
На фото: День православной книги в Чемальской районной библиотеке 14 марта 2018 г.
