Весь сыр-бор разгорелся из-за территории в сторону горы Межелик. Мне, как и многим, тоже жалко лес. Но нашим детям надо где-то жить, им нужны участки под строительство. И лес, о котором столько говорили, во многих местах перестоявший, он не совсем здоровый, на многих деревьях растут грибки. Некоторые выступавшие упирали на то, что наш сосновый бор полностью относится к корабельному лесу. В действительности в таком лесу деревья и внизу, и наверху в диаметре должны быть почти одинаковыми. А здешний лес – в основном «морковник», внизу он широкий, выше узкий.
И еще – три с небольшим гектара земли, вокруг которых идет спор, не полностью покрыты деревьями. Об этом тоже знают все жители села. В принципе это небольшая территория. Если людям отдадут участки под ИЖС, почти весь массив леса останется нетронутым. А нуждающихся в участках немало. Вот Огнев Виктор возмущался. У его сына трое детей, и они до сих пор не могут взять участок.
Сложно понять наших приезжих аскатинцев. Например, года четыре назад на горе Луковка хотели построить часовню. Тут на собрании возмущались, что у нас дороги плохие. А тогда была возможность проложить через село асфальтированную дорогу. Часовню хотел построить Турсиб. И тогда наши активисты так же, как сейчас, пригласили телевидение и стали выступать против. Часовню в итоге поставили над Турбазой Катунь. И ничего плохого не случилось. Говорили, что из-за нее будут рубить лес. Но когда ставили на горе, ни одного дерева ведь не срубили. Привезли часовенку на вертолете и поставили без всякого вреда для экологии.
Тогда, кстати, те, кто сейчас против выделения людям участков, утверждали, что Луковка –священная гора. Я потом специально спрашивала у знающих людей в Горно-Алтайске, какую гору можно считать священной. И узнала, что если гора действительно священная, алтайцы ходят туда помолиться, повязывают ленточки на деревьях. Здесь такого нет и никогда не было. То есть они сами моментально придумывают что-нибудь, чтобы оправдать свои действия.
Думаю, если человек приехал в деревню, он должен уважать местные традиции, местный уклад. Здесь все старожилы держат коров. Наших критиков это тоже, бывает, не устраивает. Они возмущаются, что скотина ходит по улицам. А разве в селе может быть по-другому, ведь это не город. Они разве не понимают, куда переехали жить?
И мы знаем, что почти все, кто возмущается, имеют по два участка. Они взяли землю бесплатно. И каждый выписывал лес, чтобы построить себе дома. Когда они выписывали лес, никто ведь из жителей села не возмущался, никто не говорил: не разрешайте им рубить деревья! Кто-то выписал по двести кубов хорошего леса. Свалили, построили себе особняки.
Хотела бы также напомнить, что участок соснового бора, о котором идет речь, стоит слишком близко к селу, к домам на окраине. Года два назад, когда в стране полыхали пожары, горели целые поселки, наш Президент издал Указ о том, чтобы вырубать полосы леса между населенными пунктами и лесами. Это было нужно для безопасности людей. Но когда в Аскате решили сделать противопожарную полосу шириной 15 метров, наши «активисты» не позволили.
Поэтому сегодняшняя ситуация – она тоже какая-то ненормальная. Если кто-то говорит о чести, о справедливости, он сам должен быть честным и справедливым от начала до конца. А с такими методами, мне кажется, мы жизнь не наладим и еще долго будем делиться по каким-нибудь признакам. Думаю, если было выделено место под жилищное строительство, пусть так и остается. И пусть люди строятся. А природу мы все хотим сберечь, это волнует не только узкий круг людей, а всех, кто здесь живет. Я сама хожу в этот лес, грибы собираю, просто отдыхаю на природе, так что наш лес дорог для каждого из нас. Но это не значит, что жизнь должна остановиться и мы должны жертвовать будущим своих детей и внуков.
Pages: 1 2
Добавить комментарий
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
