Начало
Топонимическая легенда об Узюк, Бешпек и Согоон-Саадак
Пришел как-то раз Сартакпай-богатырь к выходу из урочища Чобы и присел отдохнуть на плоский камень. Отдыхая на камн. Отдыхая на камне, подумал: «Хорошо, а не пустить ли мне стрелу». Уложил Сартакпай стрелу в алагырский лук и выстрелили. Могучий богатырь так сильно напрягся, натягивая тетиву, что получилось углубление в камне. Поэтому алтайцы и называют тот камень Ойдык-Таш, что означает камень с выемкой.
Трехкрылая стрела, пущенная Сартакпаем, взлетев ввысь быстрее птицы, в дальней дали исчезла. Алагырский лук, выпустив стрелу, запел-загудел, подобно большому комусу. И его пение слух Сартакпая усладило. А трехрогая стрела с гудением ветра воспарила над Катунью-рекой и через высокие скалистые горы стремглав пролетела, звеня в голубой дымке. На пути полета стрелы стояла удивительная островерхая гора. Силы стрелы иссякали в полете и, снижаясь, попала она в островерхую макушку горы, отчего эта гора у основания треснула. Место, в которое попала стрела, откололось. С тех пор это место называют Узюк — Осколок. Когда стрела ударилась о гору земля, которая разлетелась от Узюка, опустилась на правом берегу реки Чемала, и когда куча этой земли превратилась в хребет, люди назвали его Бешпек, что значит пышка.
Оторвавшиеся от Узюка камни — курумники вместе со стрелою пролетели вниз, вздымая пыль, и со звоном падали на землю, подобно гигантским каменным каплям. И когда они падали на правую сторону от скалы Кирее, то стоявшие рядом горы Маашыган, Тарбан, Кирее сотрясались. Теперь это место люди называют Согоон-Саадак.
Саадак — в алтайских легендах сложносоставной лук тюрко-монгольского типа, состоящий из деревянных деталей — кибити, роговых пластин, костяных накладок с вырезом под тетиву, тетивы из сухожилий животных, дополненный колчаном для хранения лука и стрел; в русских источниках саадак или сайдак — это футляр для хранения лука.
Комус — металлический музыкальный инструмент, на котором играют, прижимая к зубам, у белгородских русских — варган.
Записал В.Ф. Чумакаев
от Чюрмеш Такачаковой,
Эликманарский аймак,
село Чопош, 1961 г./Алтайские исторические предания Ойротской эпохи. –
Новосибирск, 2014 г.
— 206 с. — с.169-170.
ЛЕГЕНДА О ПЛАЧ-СКАЛЕ
В газете «Звезда Алтая» была напечатана новелла Михаила Жданова «Плач-скала».
Вот полный текст.
Стояла чуткая тишина, которая возможна только летним вечером в сосновом лесу. Над нами темным облаком возвышались размашистые кроны сосен. Откуда-то снизу тянуло прохладой, доносился далекий приглушенный шум Катуни. У костра сидит старый Никитыч, мой случайный спутник. Он, покуривая трубку, ведет неторопливую речь.
— Ты спрашиваешь, почему эта скала называется Плач-Скалой? Это, брат, дела давно минувших дней. Еще заря революции только разгоралась, по дорогам рыскали бандиты, белогвардейцы. В долине Чемала паслись тогда несметные стада баранов известного Ак-бая. Стоянка его в то лето была как раз за этим селом. У Ак-бая батрачил всей семьей старый Дьоон. Он со старухой пас скот, а их красавица-дочь Чечек была взята в прислуги к самому баю.
Недалеко от нашего села был каменный карьер, предприимчивый купец из города даже и в то тревожное время не прекращал заготовку камня. Иногда в праздники на стойбище заходили работные люди во главе со своим заводилой Андрей Громов.
Как-то Ак-бай по случаю байрама пригласил гостей со всей округи на стойбище. Вместе с другими пришли и каменщики из карьера.
Лилась рекой арака, перед гостями лежали горы сыра, в глиняных чашках стояли лесные ягоды и орехи, в мелких тазах вкусно дымились зажаренные бараны.
В разгар праздника хозяин заставил красавицу Чечек танцевать для гостей. Нарядная Чечек легче горного ветра кружилась по кругу, изгибалась гибче тонкой лозы. Андрей, случайно оказавшийся ближе всех, взглянул в черные, блестящие, как звезды, глаза Чечек и уже не мог оторваться.
Вскочил с места, подбежал к ней и зачарованно смотрел на нее. Девушка же, не отрывая взгляда от парня, продолжала кружиться пушинкой в чудесном танце.
Старый хозяин неодобряюще нахмурил мохнатые брови.
Но вот Чечек, уставшая от быстрого танца, остановилась напротив Андрея и, вздохнув полной грудью, на минутку в изнеможении спустила руки на плечо своей сестренки Баланки.
Андрей, желая помочь девушке, невольно подхватил ее на свои могучие руки.
Толпа ахнула и замерла в страхе. Ак-бай приказал схватить русского парня и наказать по заслугам. Но карьерские ребята не дали в обиду своего товарища.
Вскоре после этого старый бай решил взять красавицу Чечек себе в жены, и назначил срок великого тоя. Андрея уже не было здесь в это время. Он ушел с товарищами за реку к красным партизанам.
Время шло. Приближалась свадьба. Чечек плакала день и ночь от горя. Однако делать было нечего. Надо было готовиться. В сопровождении слуг и самого жениха она ежедневно стала ездить в село за покупками к свадьбе. Иногда эти поездки они совершали в самый Эликманар. Возвращаясь из села, Чечек подолгу простаивала у этой скалы, глядя тоскующими глазами за Катунь, откуда иногда доносился далекий грохот боя и перестрелок. Красные вот-вот должны были появиться в нашем селе. А с ними и Андрей. Чечек всем сердцем чувствовала это и ждала… Ей верилось, что этот сильный русский парень обязательно ее спасет. Прискачет в одну из темных ночей на огненном коне и унесет ее на руках из этого ненавистного байского муравейника.
И он пришел. Стройный и могучий, пропахший пороховой гарью, с блестящей винтовкой за плечами. Его лицо, обожженное горным солнцем и ветрами, стало мужественнее и прекраснее. Андрей и Чечек встретились на берегу реки. О чем они говорили тогда, одно небо да вот эта скала знают.
После этого Чечек часто стала встречаться с Андреем и (кто бы мог подумать!) передавать Андрею какие-то тайные сведения. Потом, неизвестно от чего, произошел взрыв склада с белогвардейскими припасами, загорелась солдатская казарма. Вражеский гарнизон, стоявший в Чемале и Эликманаре, усилили охрану, днем и ночью в поисках красных партизан по улицам рыскали казачьи разъезды.
Однажды перед самой свадьбы Чечек верхом на лошади возвращалась на стойбище. В селе тогда столько скопилось белогвардейцев, что негде было шагу шагнуть.
Она ехала впереди, а немножко дальше — жених со свитой.
За селом, не доезжая скалы, там теперь кусты, у монастыря вдруг раздался выстрел, и Ак-бай замертво свалился с коня. Насмерть перепуганные сопровождающие разбежались.
На дороге, дергая коня в поводу, перепоясанный крест-накрест пулеметными лентами, появился Андрей. Чечек бросилась к нему. Она закричала, чтобы он немедленно бежал, иначе его схватят белоказацкие бандиты.
Не успела она всего сказать, как на дороге из села появились белые конники. Андрей едва успел спрятаться в монашеской келье, как они нагрянули к месту убийства.
Схватили оказавшуюся Чечек, стали ее допрашивать. Чечек ничего не хотела говорить. Тогда они ей стали заламывать руки и пытать ее страшными пытками. Они добивались от нее, чтобы она сказала, куда девался красный, каждую ночь приходивший сюда.
Чечек молчала. Это приводило в бешенство бандитов. Рассвирепев, бандиты подтащили девушку к самому обрыву скалы.
Чечек поднялась во весь рост, расправила гордо плечи, глянула в глаза палачам и, словно крыльями, взмахнув руками, бросилась в бушующие волны Катуни.
С наступлением темноты Андрей выбрался из укрытия и направился к скале. Но Чечек не приходила. Андрей ждал ее до тех пор, пока не прибежала запыхавшаяся Баланка и не рассказала ему обо всем случившемся.
Долго еще стоял Андрей над обрывом, всматриваясь в Катунь. По его лицу катились крупные, тяжелые слезы.
— Палачи убили сегодня еще одного красного бойца, — говорил Андрей гневным шепотом. — Революция еще одного бойца потеряла, я любимую…
К Андрею подошел убитый горем Дьоон. Андрей сильной рукой сжал ладонь старика и проговорил:
— Утешься, отец. Палачи убили сегодня ее, но скоро придет им всем конец. Придет!
После этого по всему Алтаю носилась молва о храбром партизане Андрее Громове. Эта молва радовала бедняков, приводя в трепет всю кулацкую свору. С тех пор, говорят люди, эта серая скала проливает слезы по красавице Чечек. Люди зовут ее — Плач-Скала…
Никитыч смолк, раскуривая погасшую трубку.
Из личного архива
чемальца, краеведа, учителя
А.А. Санникова
